Экономика и COVID-19
Как будет развиваться экономика Северной Осетии из-за пандемии COVID-19?
Малый и средний бизнес составляют основу экономики. Но во время кризиса эти предприятия первые, кто столкнулся с финансовыми проблемами во время пандемии. Как дальше будет развиваться государство и какие есть меры поддержки. На эти и другие вопросы ответили эксперты Председатель комитета РСО-А по занятости населения Альбина Плаева, директор Фонда поддержки предпринимательства Северной Осетии Батраз Гагиев, Уполномоченный по защите прав предпринимателей республики Тимур Медоев, руководитель Северо-Осетинского отделения ПАО «Сбербанк» Амиран Левитский, и.о. управляющего директора АО «Севкавказэнерго» Сослан Бугулов.
— Можно ли уже сегодня предположить, что нас ждет по окончанию пандемии?
Медоев: Главная задача – восстановить потребительскую активность. На сегодняшний день предприятия возвращаются к нормальной работе. Кроме досугово-развлекательного сектора, практически все отрасли у нас заработали, однако клиентов нет. Кто-то пока боится приходить, у кого-то мало денег. Режим самоизоляции до сих пор действует, но что немаловажно, существуют региональные и федеральные меры поддержки бизнеса. Воспользовавшись ими, предприниматели могут переждать этот сложный период и дождаться выхода потребительской активности на максимум. Мы считаем, предпосылки к этому есть. Во-первых, не все рискнут поехать за рубеж, значит, турист останется внутри страны и начнет здесь тратить деньги, во-вторых, это дает хороший потенциал для развития внутреннего туризма.
— Нет ли опасности, что мы можем оказаться на пороге нового кризиса, как в 2008 или 2014 годах?
Гагиев: То были финансовые кризисы. Сейчас кризис экономический. Встало производство. Тогда была нехватка денег в экономике, сейчас такой проблемы нет. Деньги есть, но производство стоит, люди не работают, предприятия не работает. Ситуация в корне отличается от ситуации 2014 года.
— Какие последствия может дать этот кризис?
Гагиев: По прогнозам до 15% предприятий закроются. Я думаю, многие будут из общепита. Сейчас соблюдение санитарных норм предполагает сокращение количества посадочных мест в два раза, соответственно, вдвое сокращается обслуживающий персонал. Поэтому многие закроются, но на их место придут те, которые сохранят свой бизнес. Они и распределят эти ниши вместе с новыми предприятиями, которые появятся.
Модель поведения потребителя тоже изменилась. За время самоизоляции у большинства населения нет денежных запасов. А для нормального функционирования экономики должен быть спрос.
Медоев: Вот здесь необходимо обратить внимание на то, как настроена мера поддержки именно сейчас. Первое, самое главное, сохранить занятость населения. Это именно целевые кредиты и субсидии, чтобы предприятие сохранило занятость. И второе — потребительская активность, прямые выплаты. Без малого, только Пенсионный фонд раздал в республике миллиард, плюс еще те меры поддержки, о которых мы можем говорить, в совокупности — еще миллиард. Плюс республика списала налогов бизнесу на 2 миллиарда, это выпадающий доход. Мы постепенно выходим из кризиса, экономика постепенно набирает обороты, но, безусловно, это был хороший опыт для предприятий пересмотреть свою бизнес модель.
— А как обстоит ситуация с безработными?
Плаева: В первую очередь, мы предлагаем меры поддержки на ближайшие 3 месяца — июнь июль август — тем индивидуальным предпринимателям, которые вынуждены закрыться. Если индивидуальный предприниматель прекратил свою работу после 1 марта, он может обратиться в службу занятости и рассчитывать на пособие в течение 3 месяцев и увеличение пособия на каждого несовершеннолетнего ребенка. Это, безусловно, альтернатива сложному периоду в работе индивидуального предпринимателя.
Медоев: Для нас данная мера принципиально важна в силу того, что не все предприниматели попали в список «пострадавших». Он включает в себя несколько отраслей, так называемых ОКВЭДов, и есть технические недоразумения. В частности, код 47.8 (розничная торговля) не попал в список, хотя фактически, представители этого направления не работали на протяжении всего периода действия ограничительных мер. Тем, кто сегодня испытывает трудности, мы подсказываем эту меру поддержки: прекратить деятельность на 3 месяца, воспользоваться субсидией центра занятости, дождаться восстановления потребительского спроса к сентябрю и снова открыться.
-О какой конкретно сумме идет речь?
Плаева: 12130 рублей плюс увеличение пособия на 3 тыс за каждого несовершеннолетнего ребенка. Повторяю, это люди, которые закрыли свое ИП в период с 1 марта, то есть и прямо сегодня или через неделю. Если они прекратили свою деятельность, обратились в службу, были признаны безработными, они имеют право на 3 месяца, но не позже 1 октября, выплату.
Медоев: Наша цель сегодня — донести до людей, как правильно воспользоваться многообразием финансовых инструментов. Для этого есть и центр занятости, и центр «Мой бизнес». У нас есть предприятия, получающие до миллиона рублей поддержки. Через налоговую службу, через банковский сектор и другие.
— С каким вопросом чаще всего обращаются в Фонд поддержки предпринимательства?
Гагиев: В основном это выплаты, продукты налоговой, комитета занятости и очень много обращений по линии минсельхоза. У них стартовал прием документов по агростартапам, и сельское население очень активно подключилось в этому вопросу.
Плаева: Маленькая подсказка. Если накануне ликвидации ваш работник напишет заявление об увольнении по собственному желанию, то в этом случае увольнение не является сокращением. То есть обязательства, возникающие у ИП в процессе ликвидации, не действительны. Работнику в свою очередь нужно соизмерять, если заработная плата, которую он теряет, была выше, чем пособие в службе занятости, то, естественно, это предмет торга работника и работодателя. Конечно, нюансов очень много. Необходима индивидуальная работа с каждым отдельно.
— Проводится ли какая-то разъяснительная работа с предпринимателями?
Гагиев: Мы регулярно проводим обучающие семинары, информируем людей через все наши возможные площадки. Разбирали, что и как делать в конкретных ситуациях, как готовить документы, как пользоваться теми или иными формами поддержки, предусмотренными в период пандемии. Рассматривали, как с минимальными потерями сохранить свой бизнес и своих работников. Чтобы, когда вся эта ситуация разрешится, с квалифицированными кадрами уже приступить к производству конкурентоспособного продукта.
Эти семинары проводятся регулярно и на федеральном уровне Министерством экономического развития Российской Федерации, университетом «Синергия». Мы всех наших желающих бизнесменов подключаем. Сейчас много курсов проводится по включению в электронные торговые площадки, по выходу на зарубежные рынки. У нас это все дистанционно работает. Кстати, продукция 18 предприятий по поиску партнера направлены в три страны – Азербайджан, Армению и Германию. Германия проявила большую заинтересованность. Я думаю, у большинства из них заключены контракты. Все это работает дистанционно, онлайн.
— У нас есть вопрос по поводу отключения электроэнергии за неуплату предпринимателям. Были ли у вас подобные обращения?
Медоев: В последнее время действительно участились случаи обращения о том, что предприятия республики начали получать уведомления о предстоящем отключении. Мы считаем это недопустимым с учетом заявления в начале апреля премьер-министра страны о недопущении отключения граждан и малых предприятий от услуг жилищно-коммунального хозяйства. Положение, касающиеся защиты граждан, было закреплено постановлением правительства. Сегодня граждане не могут отключаться, при том увеличен поверочный интервал счетчиков. Плюс никакой пени и штрафа как за невыплату жилищно-коммунальных услуг для предприятий. Такого нормативного документы мы не получили, но рассчитываем на здравый смысл наших партнеров из сетевых компаний и указ Главы республики, в котором написано рекомендовать энергоснабжающим компаниям не заниматься отключением, а дать возможность восстановить свою деловую активность, то есть реструктуризировать свою задолженность.
— Почему произошло так, что какие-то предприятия пришлось отключать?
Бугулов: В отношении физических лиц есть документ, что до конца года им дана отсрочка. Мы не будем отключать, но, тем не менее, потребитель должен понимать, что не оплачивая задолженность на протяжении этого года и накопив большой долг, будет очень сложно его погашать. Поэтому хочу обратиться к потребителям — по мере возможности производить своевременные платежи. Мы с юридическими лицами заключали договоры, 2 месяца (апрель, май) в отношении них никаких действий не применялось. В июне мы уже начали требовать оплату, но, принимая во внимание сложную ситуацию с пандемией, мы все-таки идем на уступки. Что касается отсрочки и реструктуризации, стараемся максимально входить в положение. Однако хотелось бы отметить, что злоупотреблять этой ситуацией не стоит.
Медоев: Хочу дополнить, что на этой неделе вступил в силу очередной указ Главы об очередных мерах поддержки. Теперь региональные лицензии и иные разрешительные документы, которые заканчиваются в это непростое время, будут продлены как минимум до конца года. Дальше — увеличиваем долю государственного и муниципального контракта среди малых и средних предприятий до 50% (ранее было 15%), это существенное подспорье. И, конечно, будет снижаться упрощенка с 6% до 1% и 15% до 5%. И единый налог на вмененный доход также будет снижен на третий и четвертый квартал. Это все те меры и послабления, которые ожидают предприятия в ближайшее время.
— Предприниматель из сферы фитнеса обратился за помощью в налоговую службу, но получил отказ, сославшись на сокращение штата. Однако сотрудники были уволены по собственному желанию, а не сокращены, еще до наступления карантина. Как быть в данной ситуации?
Медоев: Эта мера и называется «сохранение занятости», как по налоговой службе, так и по банковскому сектору. Здесь законодатель никак не урегулирует по собственному желанию или по вашей инициативе. Задача — сохранить любыми способами кадровую численность сотрудников. Данную конкретную ситуацию рассмотрим в индивидуальном порядке. Однако стоит отметить, что мы довольны механизмам, настроенным налоговой службой. 9000 заявлений на сумму порядка 200 млн — это предприятия воспользовались мерой поддержки. У нас всего 15000 предприятий пострадавших, поэтому это существенная помощь бизнесу. Каждый такой случай мы готовы разбирать индивидуально, потому что в целом система настроена хорошо.
— С 1 июля текущего года товары необходимо будет маркировать. С чем это связано, чем грозит невыполнение?
Медоев: Под маркировку попадают определенные группы товаров – обувь, одежда алкоголь и лекарственные препараты. Допустим аптеки, обязанные применять маркировку, слетают с единого налога на вмененный доход. А это очень льготный режим налогообложения, который сейчас переходит на налог 6%. Это может повлечь за собой увеличение налоговой нагрузки до 8 раз и, как следствие, удорожание товара. Наша задача этого не допустить. Сегодня в диалоге с министерством экономического развития мы пытаемся убедить их снизить налог для этого вида деятельности до 1%, до минимума, как поступили уже порядка 50 регионов в стране. Я думаю, что этот вопрос удастся решить вот именно таким способом.
Гагиев: У нас есть форма поддержки, мы можем оплатить до 95% затрат при маркировке за предпринимателя.
— В республики много самозанятых, которые сегодня находятся в тени. Поможет ли нам специальный налог на профессиональный доход?
Медоев: По нашей информации, сегодня около 1000 заявок на переход на этот специальный режим. В соцсетях люди поспешили назвать это дополнительным налогообложением в социально незащищенной категории граждан. Но это не так. Это прекрасная возможность заниматься своим бизнесом легально. 4% с дохода, никаких проверок и бухгалтерской отчетности, никакой дополнительной административной нагрузки. Зато они могут пользоваться всеми формами государственной поддержки. Кроме того, потребителю сегодня необходимо сотрудничать с человеком, который находится в правовом поле. Это официальный договор и ответственность, чтобы попросить деньги обратно или сделать возврат товара. А при умелом администрировании своего микропредприятия налоговая издержка минимальна. Это издержка вообще не чувствуется. Есть ряд ограничений, конечно. Налоговый режим принят Парламентом, и вступает в силу с июля месяца. Мы призываем всех наших граждан, оказывающих частные услуги, вступить в правовое поле.
— Расскажите про кредит под 2%?
Левитский: Суть продукта в том, что это кредит, который выдается в первую очередь на заработную плату, но этот список не ограничен. Он может быть привлечен и на инвестиционные цели, и на оборотку, может быть привлечен на погашение предыдущих взятых предпринимателям обязательств, которые, например, Минэкономразвития субсидировал под 85% или по 95%. Или же под кредит под 0%, который был взят до этого. Это первый вот такой большой плюс, расширили целевое направление.
Основная цель этого кредита — сохранить занятость. Государство готово компенсировать 100%, если до 1 марта 2021 года численность работников будет сохранена на уровне 90%, а кредит будет погашен после 1 апреля. Если уровень численности будет сокращен до 80%, то государство берет на себя обязательство выплатить 50% от суммы.
Третий важный момент, что все-таки этот продукт направлен на тех, кто пострадал в соответствии с перечнем, как для малого бизнеса, так для среднего и крупного. И для данного продукта перечень расширен. На сегодня у нас порядка 80 заявок на 130 млн, из которых 55 млн уже одобрены и частично выданы. Я считаю, что за этот короткий период достаточно большая цифра, и мы продолжаем работу. Если заемщик не выполняет условия по несокращению численности, то он будет вынужден платить в соответствии с условиями договора.
— Могут ли сегодня реструктурировать кредит?
Левитский: Есть как минимум три программы. Первая, в соответствии с решением Правительства РФ о реструктуризации тех предпринимателей, которые по ОКВЭДам подходят к пострадавшим отраслям. У Сбербанка есть свой продукт по реструктуризации для малого бизнеса, который не обращает внимания на отрасль и структурирует на 6 месяцев задолженность.
Очень много, около 2000 обращений, о реструктуризации поступило от физических лиц. И 70%- 80% одобрений. Надо отметить, что, во-первых, очень большое количество реструктуризации было подано повторно, потому что люди по совершенно разным причинам не представляли никаких документов, была путаница. Но было также очень много случаев, когда подтвердить падение дохода или то, что человек пострадал от пандемии, было просто невозможно. Кроме того, нельзя не сказать, что Банк достаточно скептически смотрит на заемщиков с уже испорченной кредитной на момент возникновения ситуации.
